От historia brittonum
https://dzen.ru/a/ZrHHoq2Pd0iOVXds
Ученные воссоздали лицо шотландского короля Роберта Брюса.

В ознаменование 750-летия со дня рождения Роберта Брюса новая 3D–модель, созданная по слепку его черепа, теперь выставлена на всеобщее обозрение в Данфермлинском аббатстве в Шотландии.
Модель была создана с использованием сочетания исторических исследований, научного анализа и достижений в методах реконструкции лица. Команда использовала лазерный 3D-сканер для сканирования слепка черепа Роберта Брюса, хранящегося в Хантерианском музее, что позволило им точно установить структуру мышц на основе положения костей черепа. Используя технологию CGI, реалистично текстурированная кожа была наложена поверх мышечной структуры. Нос - наименее точная деталь этого изображения лица из-за разрушения костей.
Историки долго спорили, страдал ли Роберт Брюс проказой. Команда создала две версии цифровой реконструкции: одну без проказы и одну с легким изображением проказы. Для физической 3D-модели была изображена только версия, не имеющая видимых признаков проказы.

Ты не поверишь, но я тоже так подумала сначала, когда мне фото в глаза попалось. 
Зачем на неандертальца доспехи напялили?! Но постеснялась так написать исключительно из уважения к Юбилею нашего уважаемого монарха.

Этот не британские, но тоже вполне себе монархи. В Валенсии наводнение катастрофическое, монархи приехали поддержать народ, но получили грязью по физиономиям.

Король на то и король, даже прыгает выше))

Самая дорогая реклама носков)))

     Прочитала «Запасной» принца Генри (Гарри) Сассекского. Какие впечатления? Я бы назвала этот текст не чистыми мемуарами, а вариантом автофикшн, то есть соединение мемуарного текста с традициями романа. Почему романа? В произведении очень четко, я бы даже сказала филигранно,  выстроена структура текста. У него явно были литературные помощники. В начале повествования речь идет о том, что его роль – роль вечного Запасного, тени Вилли, роль, которая ему надоела, и наш герой начинает бунт против Семьи. Сначала в этом его поддерживает пример его матери, принцессы Дианы, а затем  происходит радость обретения в лице Меган женщины, которая любит в нем его самого, а не только  члена королевской семьи, Запасного. В  Эпилоге  влетевшая в окно колибри как бы символизирует душу его любимой матери, которая возрождается для него не только в любимой жене, но и в родившейся дочери Лилибет.
     Вообще его мемуары чем-то напоминают  традиции женской мемуаристики. Но  если у женщин-мемуаристок  в центре внимания всегда находится фигура  «знакового» для автора мужчины, то у него  фигуры женщин, образы которых в достаточной степени идеализируются. Диана –принцесса мира, «Утренняя звезда»; увидев Меган, он сразу понял, что может быть с ней «счастливый Спайк» навсегда. У нее светящееся ангельское лицо, она – капитан его души и т. д.
     Как  простой человек он даже очень симпатичен, несмотря на его наркоманство и пьянство. Не боится говорить, что его  постоянно зовут «принц Олух», что он никогда бы не смог учиться в университете, так как не способен. Симпатична его тяга к бунтарству,  стремление к самореализации, будь это покорение Северного и Южного полюсов, участие в войне в Афганистане, где он, летая на вертолетах и корректируя огонь, лично убивает 25 талибов. Нравится, что  он никогда не говорит ничего плохого обо  всех своих женщинах: Челси, Флэк, Крессиде.
     Но вот что касается качеств возможного правителя, то тут все сложно. Первое, на что обращаешь внимание, его многочисленные фобии и Обиды, Обидочки, Обидище.  Постоянное соперничество со старшим братом, который характеризуется как «любимый брат, заклятый враг», у которого «хмурый взгляд», «тревожное облысение» и т. д. Он страшно боится и ненавидит папарацци, у него агорофобия, боязнь любых публичных выступлений. Смерть матери, произошедшая,  когда ему было 13 лет, – травма на всю жизнь, ему хочется, чтобы его утешали, чтобы он мог  научиться плакать. Некоторые сцены, например, когда он в возрасте 31 года плачет, сидя  на коленях у  афроамериканской матери своей девушки Челси, для меня вообще сюр, видимо, в силу моей особой  бесчувственности.
     В общем, такой человек на троне – беда для страны.
Но что мне понравилось очень, то это  сцена-инициация на охоте, которая объясняет трепетное отношение английских королей к охоте  на благородных оленей.
А больше никому ни-ни! 
Благородный олень.
Это случилось в Балморале. Раннее утро, туман на холмах, туман в ложбинах. Моему проводнику, Сэнди, была тысяча лет. Он выглядел так, словно охотился на мастодонтов. Настоящая старая гвардия, вот как мы с Вилли описывали его и других подобных джентльменов. Сэнди говорил по-старомодному, пах по-старомодному и определённо одевался по-старомодному. Выцветшая камуфляжная куртка поверх рваных зелёных свитеров, балморальный твид плюс четверки, носки, покрытые затяжками, прогулочные ботинки из гортекса. На голове у него была классическая твидовая плоская кепка, в 3 раза старше меня, потемневшая от вечного пота.
Я пробирался рядом с ним через вереск, через болото всё утро напролет. Впереди показался мой олень. Подбираясь всё ближе и ближе, мы наконец остановились и стали наблюдать, как олень жуёт сухую траву. Сэнди убедился, что мы по-прежнему находимся с подветренной стороны.
Теперь он указал на меня, указал на мою винтовку. Пора.
Он откатился в сторону, давая мне пространство.
Он поднял бинокль. Я слышал его хриплое дыхание, когда медленно прицелился и нажал на спусковой крючок. Один резкий, оглушительный треск. Затем наступила тишина.
Мы встали, пошли вперёд. Когда мы добрались до оленя, я почувствовал облегчение. Его глаза уже были затуманены. Всегда было беспокойство, что ты просто нанесёшь рану, и бедное животное будет умирать в лесу, страдать в одиночестве ещё нескольких часов. Когда его глаза стали совсем мутными, Сэнди опустился перед ним на колени, достал сверкающий нож, выпустил кровь из шеи и вспорол брюхо. Он жестом велел мне опуститься на колени. Я опустился на колени.
Я думал, мы собирались помолиться.
Сэнди рявкнул на меня: Ближе!
Я наклонился ближе, достаточно близко, чтобы понюхать подмышки Сэнди. Он мягко положил руку на мою шею, и я подумал, что он собирается обнять меня, поздравить. Молодец, мальчик. Вместо этого он засунул мою голову внутрь туши.
Я попыталась отстраниться, но Сэнди толкнул меня глубже. Я был потрясён его безумной силой. И адскому запаху. Мой завтрак хотел выйти наружу. О, пожалуйста, о, пожалуйста, не дай мне блевануть прямо в тушу оленя. Через минуту я уже ничего не чувствовал, потому что не мог дышать. Нос и рот были полны крови, внутренностей и глубокого, неприятного тепла.
Что ж, подумал я, значит, это и есть смерть. Абсолютное кровоизлияние.
Я себе это не так представлял.
Я обмяк. Всем пока.
Сэнди вытащил меня оттуда.
Я наполнил лёгкие свежим утренним воздухом. Я начал вытирать лицо, с которого капало, но Сэнди схватила меня за руку. Нет, парень, нет.
Что?
Пусть она высохнет, парень! Дай ей высохнуть!
Мы связались по рации с солдатами в долине. Те послали лошадей. Пока мы ждали, мы приступили к работе, полностью разделали оленя — старое шотландское слово, обозначающее потрошение. Мы удалили желудок, разбросали остатки на склоне холма для ястребов и канюков, вырезали печень и сердце, отрезали пенис, осторожно, чтоб не перерезать уретру, которая обдала бы вас мочой — вонь, которая не пропала бы и после десяти горных ванн.
Прибыли лошади. Мы перекинули нашего оленя через белого жеребца, отправили его в кладовую, а затем плечом к плечу пошли обратно в замок.
Когда лицо высохло, а желудок успокоился, я почувствовал растущую гордость. Я был благодарен этому оленю, как меня и учили. Один выстрел, прямо в сердце. Помимо того, что мгновенное убийство было безболезненным, оно сохранило мясо. Если бы я просто ранил его или позволил ему мельком увидеть нас, его сердце забилось бы быстрее, кровь наполнилась бы адреналином, и стейки и филе были бы несъедобны. Эта кровь у меня на лице не содержала адреналина, что является заслугой моей меткости.
Я также был добр к природе. Управление их численностью означало спасение популяции оленей в целом, гарантируя, что у них будет достаточно пищи на зиму.
Наконец я был добр к обществу. Большой олень в кладовой означало много хорошего мяса для тех, кто жил в окрестностях Балморала.

Зато сколько материала, чтобы снять следующий сезон сериала "Корона"))) А там все в таком духе.

Ну что бы мы делали без британских ученых? Почти риторический вопрос. Но голос у него уж  такой мягкий и вкрадчивый. К такому Ричарду III прямо надо привыкнуть.