Мечта весом в 125 граммов
Для тех, кто пережил блокаду Ленинграда, эта цифра до сих пор синоним слова “жизнь”
Знак “Жителю блокадного Ленинграда” вручается людям, прожившим не менее 4 месяцев в Ленинграде в период блокады (с 8 сентября 1941 года по 27 января 1944 года). Есть он и у моего нынешнего собеседника Якова Ефимовича Амстиславского, преподавателя кафедры общей физики Бирской государственной социально-педагогической академии, автора более 100 научных работ по интерференционной оптике. Человек, ребенком попавший в блокаду, сегодня действительный член Нью-Йоркской академии наук.
Те, кто пережил ужас блокадного голода, не любят вспоминать об этом. Но когда говорят, их слова звучат как страшная сказка, которая, увы, была настоящей реальностью.
Началом блокады считается 8 сентября 1941 года, когда была прервана сухопутная связь Ленинграда со всей страной. Выступая в Мюнхене 8 ноября 1941 года, Гитлер заявил: “Ленинграду рассчитывать не на что. Он падет рано или поздно. Кольцо блокады не разорвать никому”.
— Город Ленинград казался в то время каменным мешком. В октябре мы почувствовали нехватку продовольствия, а в ноябре в Ленинграде начался настоящий голод.
Мы жили в переулке Кузнечном. Рядом была Владимирская церковь, а напротив дома ярмарка. Уже с началом блокады она прекратила работу. Этот дом, кстати, стоит и до сих пор, к сожалению, когда был в Ленинграде, не попал в него, современные домофоны не позволили войти.
Зима 1941 года выдалась на редкость суровой. Холод буквально пронизывал насквозь. В нашей семье было 5 человек. Но остались в живых только я и сестра, которая на 2 года была старше меня, все остальные умерли. Мне было всего 13 лет. В городе не было ни тепла, ни света, ни воды, ни хлеба, зато у каждого осталось только немыслимое желание жить вопреки всему… Жить… Не работали водопровод, канализация, радио, отопление, помню только звук метронома. (Знаменитый метроном, вошедший в историю блокады Ленинграда как культурный памятник, транслировался во время налетов именно через сеть громкоговорителей на улицах. Быстрый ритм означал воздушную тревогу, медленный ритм — отбой.) Окна завешены одеялами и всем, что попадалось под руку. Всех окружала только темнота, одетые во все, что можно, люди лежали в кроватях. Они лежали от бессилия.
Мне и сестре повезло: недалеко от нашего дома чудом работал водопровод. И воду мы брали там. Некоторые ходили к Неве, Фонтанке. Но частые бомбежки, обстрелы делали этот путь опасным. Однажды, в один из таких походов за водой, из нашей квартиры украли продуктовые карточки за несколько дней до конца декады. Эти дни пришлось продавать вещи родителей, чтобы купить себе пропитание. В это же время в соседнем доме жили достаточно обеспеченные люди — спекулянты. Вечеринки, хлеб, водка были в их доме частым явлением. Что же было лакомством для мальчишек и девчонок Ленинграда? Жмых и дуранда, а не конфеты и фрукты. Некоторые покупали и варили клей. Еще при жизни отец построил дома мини–печь, именуемую в народе буржуйкой. Она и стала главным отопительным средством. Здесь же мы кипятили чай. Думаю, что подобные сооружения стояли в большинстве квартир. В них жгли всё, что могло гореть, в том числе и мебель и книги.
— О чем мечтали жители блокадного Ленинграда?
— Мы любили составлять меню. (Улыбается.) Меню различных блюд. Конечно, мечтали о куске хлеба, думали, где бы достать дров. Житейские проблемы заполняли все наше существование. Вот так закончилось детство для тысяч детей, потерявших родителей. Булочная. Полуподвал, — продолжает он. — Горит свеча. Стоит толпа изнеможенных, завернутых в тряпье, с горящими глазами людей. Вот подходит мужчина и бросается на хлеб, только выданный ему. И не думая о будущем голоде, запихивает (по-другому и не скажешь) в рот этот небольшой кусочек, как зверь. Или бывали случаи, когда выданную крупу люди съедали, не успев донести до дома, и умирали от разрыва желудка. Еще одна страшная картина стоит перед глазами.
По улице идет человек с почерневшим лицом, еле передвигает ноги. Тут действительно можно сказать, что на лице человека лежала печать смерти. Он делает несколько шагов, падает и умирает.
В декабре 1941 г. ситуация резко ухудшилась. Смертность от голода стала массовой. Специальные похоронные службы ежедневно подбирали на улицах около сотни трупов. Яков Ефимович с особой горечью отмечает, что самая большая смертность была в декабре среди мужчин, пик женской пришелся на январь. За годы блокады погибли, по разным данным, от 400 тыс. до 1 млн. человек. Так, на Нюрнбергском процессе фигурировало число 632 тысячи человек. Только 3% из них погибли от бомбежек и артобстрелов, остальные 97% умерли от голода. Январь и начало февраля 1942 г. стали самыми страшными, критическими месяцами блокады. “Хлеб” — это святое слово для тех, кто был в Ленинграде. Размер продовольственного пайка составлял: рабочим — 250 граммов хлеба в сутки, служащим, иждивенцам и детям до 12 лет — по 125 граммов. Все остальные продукты почти перестали выдаваться. Сегодня кусок хлеба в 125 граммов для героя этой статьи до сих пор ассоциируется с жизнью. В составе того блокадного хлеба примеси составляли уже 60%. Но его вкус навсегда останется на губах тех, кому он помог сохранить жизнь. А уже весной выживать помогали травы: лебеда и крапива.
Весной 1942 г. в связи с потеплением и улучшением снабжения значительно сократилось количество смертей. В марте 1942 г. все трудоспособное население вышло на очистку города от мусора. “Сестра к весне 1942 года заболела фурункулезом, я — цингой. Так мы попали в стационар, где давали витамины и еду. Пусть небольшими порциями, зато регулярно. С детским домом нас эвакуировали весной в Ярославскую область, в село Клематино. Уже потом меня забрал двоюродный брат в Свердловск, а сестру — двоюродная сестра. Так среди тысяч других мы были эвакуированы. Уже позже я переехал с семьей брата в Москву, где продолжил учиться”, — вспоминает Яков Ефимович.
С мая по октябрь 1942 г. вывезли 403 тысячи человек. Всего же за период блокады из города были эвакуированы 1,3 млн. человек через Ладожское озеро по известной Дороге жизни — единственному маршруту, который соединил осажденный город с материком. В течение теплых сезонов были налажены понтонные переправы к материку, а зимой нагруженные людьми грузовики скользили по льду Ладожского озера под постоянной вражеской бомбардировкой. К октябрю 1942 г. эвакуация всех людей, которых власти считали нужным вывезти, была завершена. К этому времени продовольственный кризис был в основном преодолен.
поменяли еще как. все в общем ключе: захватчики заставляли подавленный народ гибнуть за их захватническую землю. 
Благо, они закатывали рукава - жарко им было... Еще вспоминается, что подобные же вещи (не про волосатые руки, а про возраст) писала Людмила Гурченко (автобиографическая книга "Аплодисменты"): молодые немцы демонстративно выливали недоеденный суп в мусорный бак, проходя мимо голодных детей, а те, кому было за тридцать, запросто подкармливали местных детей, ее в том числе. А еще она пела для них - немцам нравилось, ее даже шоколадом угощали. И называли ласково: "Лючия".
