В третьем сезоне  RoS этот реализм касается и упорядоченного существования. Достаточно вспомнить мокрого Гая  в «Шерифе Ноттингемском», у которого шериф экспроприирует кольцо по принципу: «Ложи взад», а у него в это время и с одежды, и с волос течет вода.   А в первых двух сезонах на  подобных «реалистических» моментах той же «мокроты» героев акценты  все же специально  не делаются, кроме сцены купания. 
Тут на скриншоте видно, что Мэрион мокрая, и Мартин, кстати, тоже.

А вот если бы нам хотя бы мельком показали, как она впоследствии  волосы сушит или юбку выжимает. Или Гизборн с Робином после грязевых ванн себя в порядок приводят, а там грязи нехило на них  было.
Поэтому  «прейдовские» сезоны, по мне, все же   ближе к гротескной эстетике «Веселых ребят», где Анюта вот сейчас  мокрая, а вот она уже при параде,  и волосы  у нее не просто  сухие, но  и уложенные в прическу.

Ну вот, а ты Эпинэ-Эпинэ. Мол, лошадь я. 
А я уже не могу найти этот тест и провериться.
А я тут анонс нашла, наконец. Но народ в комментариях  пишет, что это фейк, а  фильм реально  не готов. Но, как говорится, будем посмотреть. Может, осенью все же выйдет. У меня по ссылке открывается на Кинопоиске.
https://youtu.be/YanQ5Fcx89A?si=k7mE5XDqCfvJrc1F

В ожидании Годо, то есть фильма, нумер 2. Веселые унары.

Посравнивала на досуге раннюю и позднюю редакции "Красного на красном",  чтобы понять, в каком направлении все же развивалась авторская мысль, а то отзывы на форумах очень противоречивые.
В общем, В. Камша  неплохо потрудилась.  Правки того или иного рода практически в каждом абзаце.  Больше всего порадовала работа над фактографией, а то у нее было много неувязок с темпоральным планом, типа  неправильно посчитала. Например, было написано, что юный Рокэ Алва  «пил кровь» Арамоны, когда  тот был учителем фехтования в  Лаик, но при этом в Лаик Арамона всего 14 лет, а Ворон, по его возрасту, должен был там учиться  лет 17 назад не раньше. И таких исправлений по книге несколько десятков наберется.
Со стилем тоже  поработала: стало больше «красивостей», в которых проявляется  любовь автора  к лошадям. Например, Штанцлер говорит о Вороне в первом варианте:  «Ему подвернулась возможность пройтись в кованых сапогах по чужой душе, и он ей воспользовался». Во втором: «Ему подвернулась возможность пустить своего мориска вскачь по чужой душе, и он этим воспользовался».
Вообще  во втором варианте  стало много   гиппологических уточнений, рассчитанных именно  на знатоков и любителей.  В первом варианте книги, выбирая коня на ярмарке для своего сюзерена, «Эпинэ придирчиво осмотрел ноги жеребца — все в порядке». Во втором варианте читаем: «Эпинэ придирчиво осмотрел ноги жеребца – сухие отбитые суставы радовали взгляд знатока» (С. 84). 
Однако ряд изменений в тексте книги все -же  не пошли ей на пользу.  И "лошадиной" темы это тоже касается. Появились всякие "просветительские" включения о том, что шенкель для мориска намного предпочтительнее шпоры, и вообще коней пришпоривают без огромной надобности только утырки всякие. Рокэ один раз дает "разгон" Дикону  из-за этого. Подробно расписывается, как надо поднять лошадь на дыбы, чтобы прикрыться ею в том случае, если целятся во всадника. Все эти пояснения-дополнения сбивают динамику повествования. Лучше бы она в постраничные сноски это сбрасывала.
Не очень радует, что  по сравнению с первым вариантом книги  В. Камша более охотно стала использовать  снижено-разговорную лексику для "оживления" персонажей и их осовременивания. Первый вариант разговора Ричарда и Арно Савиньяка в Лаик: «Почему, Ричард? — грустно переспросил Арно». Второй вариант: «Да почему, кляча твоя несусветная?! – фыркнул Арно».
Нападки историков, понятно, тоже даром не прошли.  В. Камша  повсеместно усиливает социальную стратификацию своих героев, заменяя их имена на титулы. При этом титулы соответствуют той системе, которая существовала, к примеру, в той же Англии, но не в Германии или России.  В силу этого Робер Эпинэ, который в первой книге не раз и не два именовался герцогом, теперь часто именуется маркизом Эр-При, так как его дед, носитель герцогского титула, еще жив. Первый вариант: «Я –  Робер, Робер Эпинэ". Учитывая влияние на текст поэтики постмодернизма, так и хочется вспомнить бессмертное: «Бонд. Джеймс Бонд». Второй вариант "представления" выглядит следующим образом: «Я – Робер Эпинэ, маркиз Эр-При». И так много раз. Как-то менее впечатляет.  На месте В. Камши я бы послала их в пешее эротическое  путешествие вежливо  напомнила историкам, что у нее  вообще-то текст фэнтезийный, а не исторический, поэтому Эпинэ  будет  молодым герцогом, тем более, это было возможно при наследовании титулов в Германии или той же  России. Герцогов у нас, конечно, не было, но молодых графов  и старых графов пруд пруди. Достаточно Л. Толстого почитать.
   Теперь что касается несчастного  Дикона, из-за образа которого так много копий было сломано на ее форумах.  С определенной долей натяжки можно сказать,
что В. Камша  ненавязчиво  показывает нам во втором издании, продолжая форумную "войну перьев",  путь превращается героя-протагониста в свою противоположность. Например, во втором варианте  книги он на порядок хуже ездит верхом, чем в первом,  часто не может справиться с Баловником, сидит на лошади, как мешок и т. д. Что касается того, что от него воняет, то тут форумчане были не точны. Пахнет собственно  не от него, но от Баловника, который страшно потеет от нервного напряжения, оказавшись в столице, ну и этот лошадиный пот пропитывает, соответственно, и героя, от которого разит, как от конюха. Да, и Алва ему в новом варианте говорит: «…если вы собираетесь к даме, смените одежду. Запах конского пота женщин не привлекает». Кстати, подумалось по аналогии.  Вот  наш любимый шериф не додумался «опустить» Гая еще таким образом. Прямо представляю мимику Николаса Грейса: «Гизборн, отойдите на 5 шагов, у меня глаза ест в Вашем присутствии и позывы к рвоте появляются». Что касается трусости Дикона. Каких-то серьезных изменений в тексте  все же нет. Или скажем так, обычный  читатель не заметит. Но для особо «продвинутых» читателей-форумчан Камша все же правку делает. Например, при описании дуэли с Эстебаном и его друзьями в первом варианте после появления Рокэ Алва Дик радуется, что теперь «никого не убьют, он останется жив. Их, несомненно, накажут, но это можно пережить». Во втором варианте на первый план выходит именно забота о личной безопасности: «Он останется жив, никого вообще не убьют… Само собой, их накажут, но это, в сущности, такая ерунда, а дуэли конец». В эпизоде с нападением на него по дороге из трактира «Острая шпора» Дик дает себе обещание, что «если пронесет, он больше не станет валять дурака», имея в виду  необходимость для дворянина самому проверять свое оружие, на надеясь на слуг. Во втором варианте Дик дает себе другое обещание: «Если пронесет, он больше не станет ходить в одиночку». Наконец, в первом издании книги нет эпизода в поселении бакрийцев, который тоже можно рассматривать как образец робости героя: в отличие от своего эра он боится крупных  собак. Но опять же скажу. Если не присматриваться, не смаковать каждое слово, то из второго варианта текста совсем не следует, что  Дикон с необходимостью через 5 книг перережет горло двум женщинам. 
     Наконец, по эпизоду, который мы уже  обсуждали выше. Это эпизод, когда Рокэ учит Дикона  технике кулачного боя. Где должен быть большой палец. Ага! Эпизод тоже изменился. Теперь уже  не  Рокэ учит Дикона  технике кулачного боя, но заставляет его  вспомнить уроки братьев Катершванцев из Торки, которые они якобы должны были дать ему в Лаик. Типа в Талиге дать в морду могут представители только одной исторической области – Бергмарка (Горной Марки), то есть  народа, который не так далеко по развитию от нашего лорда Клана ушел. Вот так выглядит данная сцена в новом варианте: «Ваши однокорытники из Торки, полагаю, просветили вас на предмет кулачного боя. О чем-то Катершванцы и впрямь толковали, но торкские обычаи Дика не прельщали, хотя к самим братцам при всей их неотесанности юноша относился с большой теплотой.
– Вы слишком мечтательны для этого города. Не считая кладбищ, само собой. Так да или нет?
– Монсеньор, я предпочитаю шпагу.
– В некоторых случаях кулак предпочтительней, но есть нюансы. Хотите оскорбить – цельте в глаз или в нос. В нос лучше – будет много крови. Если драться всерьез – бейте в горло или в челюсть. Висок или переносица тоже годятся, но это труднее. Запомнили?
– Да, монсеньор». То есть сами по себе советы все же  остались, но сжимать кулак Рокэ Алва  Дика, по крайней мере, уже не учит.  И во время стычки с Эстебаном Дик волшебным образом все же вспоминает уроки братьев Катершванцев по сжиманию кулака,  в том числе, и где должен быть большой палец.