Это шутка была. Я там даже картинку набросала

Выше сказала – мне такое не написать. Это надо зарыться в энциклопедии, перелопатить кучу информации и время, время, свободное время. Много свободного времени. А если не перепроверить все, то получится графомань, бред и розовые эти... 
Предупреждаю, это больная фантазия и прошу тапками не кидаться, не знаю особенностей ведения войн в Средние века, и мог ли Ноттингем пару недель противостоять большой армии и принято ли было у командования доверчиво поглощать смародеренное питание. Вообще ничего не знаю, думаю, в качестве оправдания может выступить тот факт, что придумала я эту историю летом, во время ремонта, когда красила полы и дышала краской. А так как сразу поняла, что не напишу, то и подробностей уточнять не стала.

Вкратце дело было так...
Пролог.
Гизборн забирает у Ральфа мешочек с драгоценностями, достает кинжал, но тут сэра Гая начинают мучить угрызения совести, вспоминаются баллады о рыцарях Круглого Стола и все такое. В общем, Гизборн вытаскивает Ральфа наверх, они рассматривают сокровища, обмениваются понимающими взглядами, прикидывают, как будут делить и тут является де Беллем, мрачно смотрит на грабителей и говорит:
- Сэр Гай! Французы!
Гизборн просыпается. Он в Ноттингемском замке, разбудил его капитан. Далее диалог из которого читателю становится понятно, что на Англию напал подлый принц Филипп – незаконный сын Ричарда Львиное Сердце с претензиями на английскую корону. Из-за шторма промахнулся и высадился в Линкольском графстве. Делать нечего потопал с армией в Лондон (первоначально Филипп заручился поддержкой шотландцев, те обещали не нападать), захватил Линкольн и уже в Ноттингеме. Город пал, остатки гарнизона из последних сил отбиваются в замке. Гизборн командует, небольшая передышка, задремал, и было Гаю видение. И хотя куча других проблем пару секунд Гизборн размышляет над сном, что это за фигня привиделась? Французы тем временем начинают очередную атаку, все мрачно, в общем, замок вот-вот падет и защитникам конец.

Сама история.
Беллем отбирает свои драгоценности, говорит Ральфу и Гизборну позвать шерифа. Гизборн на грани обморока, Ральф всю обратную дорогу расспрашивает, что это было. В Ноттингеме Гизборн в ужасе, Ральф в недоумении; все по плану, передают приглашение, шериф подозревает, что парни просто-напросто присвоили сокровища и теперь морочат любимому начальству голову, на что Ральф резонно замечает, что в таком случае они бы уже до шотландской границы доскакали. В общем, шериф едет, далее все по сценарию, глубокомысленные речи Беллема, шериф в ужасе, Гизборн малость успокаивается, Ральф слегка напряжен, он ведь мертвого Беллема не видел и с самим не знаком так что более спокойно все воспринимает, но с другой стороны видел как Беллем сокровища притянул, плюс шериф с Гизборном в ужасе...
Затем являются шервудцы, ноттингемцы сбегают. Вечером Ральф с Гизборном устраивают попойку, во время которой выясняют насколько другой уважает и дают клятву вечной дружбы. Тут какие-то проблемы с одним наглым рыцарем-разбойником, который по слухам из достоверного источника собирается придти и прибить кого-то из местной знати на окраине графства. Знать хоть и знать, но мелкая и самостоятельно не справится, а шерифу зачем-то нужна. Так что решено выслать Гизборна с солдатами на подмогу. Шервудцы возвращаются из Рейвенскара и натыкаются на засаду. Уилл и Джон тяжело ранены. Ребята долго думали, откуда ноттингемцы узнали, что они тут будут идти. Потом пару раз у тех на кого нападали не оказывалось ни монеты. А потом Эдвард с круглыми глазами сообщил, что в Ноттингеме говорят будто шериф перекупил кого-то из шервудцев, тот и сдал где лесные братья будут возвращаться и он же исподволь уговаривал своих идти не на ту дорогу, по которой повезут налоги, а на другую. А сейчас шериф согласился этому предателю заплатить тридцать серебряных марок, выправить документы и отпустить в другое графство, за местонахождение лагеря. Робин и товарищи дружно говорят «Брехня!». Пытаются понять как все было на самом деле. Джон, а ты своей рыбке в Уикеме ничего не говорил? Мач он конечно хороший парень, но его ведь любой обмануть может. Херн не видит никаких предателей.
Потом выясняется, что самый первый раз была случайность, солдаты ждали подлого рыцаря, и случайно попали на Робин и команда. А Ральф сообразил как эту случайность использовать, Гизборн гонял пустые обозы по всем дорогам. Слух о предателе запустил сам шериф. Пока шервудцы отказывались верить в то что кто-то из них предатель, шериф ухитрился переправить королю Джону энное количество налогов.
Затем Ральф додумался до мысли «Не можешь справиться с явлением – возглавь его». Менестрели стали распевать песни о том что Робин Гуд грабил богатых не для того чтобы отдать их деньги бедным, а помогал собирать выкуп за короля Ричарда. И вернувшись, король лесного стрелка простил и назначил лесничим. Именно Ральф запустил версию, что Робин Гуд – графский сын в опале. Песни стали популярными и даже те кто помнил как Робин помогал Мэтью на мельнице спрашивали, правда ли, что  Робин из знати? В общем, король Джон хоть и недоволен, но разборки между королем и графом обычное дело и не такое позорное, как между королем и крестьянином.

И по сериям, только с Робином и Гизборн более спокойный, так как у него друг есть. Там где не знала как вписать Робина вместо Роберта просто не придумывала ничего. Там где не знала как Ральфа вписать, он отсутствовал. В «Шерифе» например в темнице сидел, и Гизборну советовал, мол вернется де Рено, у меня алиби будет, а ты как оправдаешься? Гизборн сказал, что де Рено не вернется, а тебе я побег устрою. А в основном какие-то левые приключения, как Гизборн съездил-таки на турнир, как Ральф нашел пещеру короля Артура, как рыцари пару раз друг другу жизнь спасли. Трагическая история Ральфовой фамилии, (не одному же Гизборну тяжелым детством бравировать). Как-то попались пара старых наемников, ныне промышляющих грабежом, Ральф очень напрягся и выяснял где они раньше служили. В общем, мать Ральфа сестра сэра Дэвида ехала к своему жениху, какому-то графскому сыну, по дороге напали наемники, разграбили, невесту со служанками пустили по кругу. Отец Хантингтон устроил облаву, штук десять этих наемников убили, остальные человек пятнадцать бежали. Леди забеременела, жених от невесты отказался, ну и родился Ральф. Мать сразу же ушла в монастырь, мальчика воспитывали у каких-то дальних родственников. Ральф живет спокойно, понимает, что наемники по столько не живут и вообще неизвестно кто из тех двадцати с лишним был его отцом, может тот кого убили, но как узнал что эти грабители когда-то были наемниками, удержаться от расспросов не смог.
В общем, жили не тужили и тут бац! Филипп высадился и топает к Лондону. Шериф в это время отсутствовал, ездил в Лондон и там подзадержался, а тут нападение. Король Джон собирает армию, все бароны тоже и дружно выдвигаются навстречу армии Филиппа, который подходит к Ноттингему.
Ральф и Гизборн организуют оборону. Гизборн командует. Ральф не долго думая обвинил одного из городских купцов (выбрал как раз такого, которого де Рено терпеть не мог) в пособничестве разбойникам, имущество конфисковали, на эти деньги скопом скупили все продовольствие в городе и установили режим военного времени. Ральф когда-то где-то читал об осаде какого-то города, и там упоминалось что женщины тоже помогали, Гизборн крутит пальцем у виска, Ральф говорит нефиг их даром кормить, пусть помогают. Женщины, которые сами рвутся помогать – счастливы. В общем, Ральф организует, Гизборн командует.
Четко представляла момент, как они идут по коридору, Ральф быстро говорит, скажи им то, скажи им это, скажи им что Филипп – француз, и говорит по-французски. Гизборн замечает, но король Джон тоже говорит только... Плевать! Ты главное скажи. На площади Гизборн говорит речь, заканчивает, стоящий рядом Ральф одними губами подсказывает «Англия и святой Георг!» (понятия не имею когда в Англии появился такой клич), Гизборн кричит на всю площадь, народ подхватывает и готов за Гизборном хоть в огонь хоть в воду.
Филипп берет город в кольцо. Ноттингемцы храбро отбиваются. Через неделю в город проникает Робин Гуд, он с ребятами сидит в лесу и переживает, что ничем помочь не могут. Так заплутавших французов постреливают. И однажды находят умирающего от ран человека, который оказался гонцом от короля, передает шервудцам письмо. Робин решает доставить по адресу. В письме – держитесь, мы идем. Гизборну не до старых разборок, Робину поручают доставить ответ.
Ставка короля Джона. Известия от беженцев. Ноттингем стоит. Монахи аббатства Святой Марии стойко сопротивлялись, убили пару сотен французов, но увы аббатство разграблено и сожжено. Шериф, уронив скупую мужскую слезу, вспоминает как они с Гуго в детстве играли в рыцарей Круглого Стола.
Тут ещё какой момент. Джон и бароны заняли какое-то очень удобное для боя место, не очень далеко от Ноттингема и ждут когда Ноттингем падет, и армия Филиппа двинется дальше, дабы разгромить её в этом удобном месте.
Прибывает Робин Гуд с письмом от Гизборна. «Мы сделали все возможное, теперь делаем невозможное, когда ждать подмогу?» На словах рассказывает обстановку в городе.
- Господин шериф, а вам привет от аббата Гуго.
- ??? Он же лично убил сто французов и, отказавшись сдаться, сгорел заживо, проклиная Филиппа.
- Все монахи заранее ушли в Ноттингем, помогают, кто на стенах, кто раненых лечит. Аббат вообще молодец.
- А двести французов?
- Перед уходом монахи отравили все запасы, а французы кааак наелись... В общем, половина командования там полегла. От злости аббатство и сожгли.
Шериф грубо говоря ржет, отсмеявшись обьясняет Его Величеству – Гизборн, Ральф и Гуго => этот ублюдок Филипп никогда не возьмет Ноттингем.
Ноттингем. Ночь. Тишина. Гизборн, Ральф, Гуго и ещё несколько капитанов и прочих местных шишек думают над картой. Что нам делать, да как быть. Король Джон скорее всего уже вот тут, а граф Глостер должен был присоединиться вот здесь, а барон такой-то со своими людьми вот тут, и вообще они по идее давно должны были к нам придти... Гизборн цепляется взглядом за то самое удобное место и замирает. Гуго, смотрит на место, где застыл палец Гизборна и все понимает, Ральф озвучивает вслух «Они не придут». Решают народу ничего не говорить, и драться до последнего. Ещё несколько дней осады.
Ноттингем. Утро. В лагере французов оживление, Филипп на белом коне гарцует гад прям перед воротами. Тут Гизборну приходит гениальная идея. Часть ополчения делает попытку прорваться сквозь окружение, отвлекая внимание, а запакованный в непробиваемую броню сэр Гай с отрядом выскакивает за ворота и мчится к Филиппу, убрать его и нам не страшен черт! Часть французов проникает в город. Бои на улицах. Гизборн Филиппа убивает, но французы-то остались. Целая армия против полуголодного городского ополчения и остатков гарнизона. И тут издалека доносится звук боевого рога и на горизонте появляется объединенная армия Его Величества и баронов (хоть и мятежных, но не желающих другого короля, этого мы заставим Хартию подписать, а от того неизвестно чего ждать).
Короче все главные герои живы и относительно невредимы. Робина король Джон хотел под шумок обезглавить, но лесной стрелок сбежал. Французы либо перебиты, либо захвачены в плен. Голову Филиппа вешают над воротами в короне из пергамента. Пир горой. Гизборну предлагают ехать в Нормандию и напомнить тамошним жителям кому Нормандия принадлежит. Сэр Гай соглашается. Ральф остается в Ноттингеме, я конечно гений, но до де Рено мне учиться и учиться. Садятся на дорожку, вспоминают минувшие дни. Гизборн рассказывает, что ему недавно, во время осады приснилось, как они на заре дружбы ходили за сокровищами Беллема и во сне он (Гизборн) перерезал веревку. Ральф деланно возмущается, Гизборн говорит, да ладно это же сон был, а в жизни я за тебя сатане пасть порву, и вообще что бы я без тебя делал? Вот-вот, кивает Ральф, я тоже порой над этим задумываюсь. (Намек на параллельные вселенные, в одной Гизборн перерезал веревку, а в другой нет, и сон обоим Гизборнам приснился в один и тот же момент).

Эпилог.
Через двадцать лет Гай Гизборн, покрытый славой и шрамами возвращается на родину. С семьей. Высаживается в каком-то прибрежном городе и угадайте кто там мэром? До шерифа Ральф не дослужился, но ему и так неплохо. Гизборн решает поселиться в этих местах. Сын Гая пожирает глазами дочь Ральфа. Девушка в ответ стреляет скромно потупленными глазками. Жены наших героев умиляются и начинают подбирать имена будущим внукам. Гай Хантингтон сообщает Ральфу Гизборну: «Подойдешь к моей сестре ближе чем на десять футов – убью». Настоящая мужская дружба начинается с драки.
*шмыгнув носом* Идиллия.
Когда мы были молодыми и чушь прекрасную несли...