Смотрела на днях «Детей Израиля», и вот какой момент заметила: в разговоре о коронации Ричарда и еврейских погромах в Лондоне шериф сказал фразу: «… и по случаю праздника горожане устроили погром. Наверное, чтобы стало еще веселее». На что Гизборн кивает: «да, мой отец говорил то же самое».
И вот какая мысль мне пришла в голову – а что, если Гизборн в какой-то момент (бессознательно, разумеется) проассоциировал шерифа со своим отцом? Судя по этому ответу, де Рено и сэр Эдмунд могли быть в чем-то схожи. Отсюда и чрезмерное служебное рвение в первых сериях, когда Гизборн только появился у шерифа, попытки таким образом обратить на себя внимание, заслужить уважение и признание «отца», которых был лишен в детстве.
Длилось это, наверное, не слишком долго, на мой взгляд, и закончилось как раз на «Детях Израиля», когда де Рено вернулся из поездки. Сразу видно, что отношения шериф-Гизборн уже не те, что были раньше. Гизборн понял, что вполне способен справиться с обязанностями шерифа, получил расположение новоиспеченного короля. едва не поймал Робина. Де Рено это тоже заметил и явно не обрадовался самоуправству подчиненного (думаю, аббат в красках поведал брату о происходящем в его отсутствие, вон как его плющило от наличия в замке наемников), и все это вылилось в осознание Гизборна бесплодности своих попыток добиться от шерифа каких-либо бонусов. Как следствие - кризис среднего возраста очередная коррекция приоритетов: побег в «Детях Израиля» (который, имхо, все же был спланирован до погрома, сразу после эффектного появления де Рено), и убийство Ральфа (которого, опять же имхо, шериф приютил как раз для того, чтобы подыскать замену распоясавшемуся Гизборну, и тот вполне это увидел и не стерпел).
Правда, тут опять не совсем ясно, почему так сложно было просто уйти от шерифа при большом желании это сделать? Что именно держало Гизборна? Де Рено явно не баловал подчиненных излишней щедростью, чтобы терпеть прилюдные унижения при завышенном самомнении сэра Гая. Разве что тут опять идет подсознательная связка шериф=отец.
Кстати, мог бы шериф после убийства Гизборном равного по положению и присвоения драгоценностей, за которыми сам же его и послал, объявить его преступником или еще какую-нибудь пакость сделать в этом роде? Почему-то думается мне, что он бы уж постарался отравить сэру Гаю жизнь…
Как-то сумбурно получилось…