Интриги и козни между родственниками, затеваемые ради получения богатства и влияния, увы, не являются чем-то уникальным. Но обычно пострадавшая сторона ограничивается борьбой за восстановление только собственных прав, не отвлекаясь на глобальные проблемы. Что же такого особенного было в роду Хантингтонов, что их отпрыск стал, пожалуй, самым известным разбойником на свете?
Первым графом Хантингтоном был Вальтеоф, сын эрла Нортумбрии Сиварда. Потомок датских викингов, Сивард по преданию был  человек небывалой силы и огромного роста. Он был одним из самых могущественных людей в Британии середины XI века, но скончался, когда сыну едва исполнилось десять лет. Новым эрлом Нортумбрии, в обход законного наследника, был назначен  младший брат короля Гарольда II. Вполне возможно, что такое решение было целесообразно с политической точки зрения, но маленькому Вальтеофу от этого было не легче. Лишь в 1065 году уже повзрослевший двадцатилетний  Вальтеоф в качестве компенсации за потерянную Нортумбрию получил в управление восточные регионы Средней Англии, став эрлом Хантингдоншира, Нортгемптоншира, Бедфордшира и, возможно, Кембриджшира.
И вряд ли стоит удивляться тому, что Вальтеоф не принимал активного участия в обороне страны, когда через год в Англию вторглась армия нормандского герцога Вильгельма. Вскоре после битвы при Гастингсе он признал Вильгельма английским королём и в следующем году вместе с другими англосаксонскими магнатами сопровождал Завоевателя в его поездке в Нормандию.
Однако новый нормандский король тоже не устроил молодого эрла. Уже в конце 1069 года Вальтеоф примкнул к массовому восстанию англосаксов Северной Англии, участвовал в захвате Йорка и уничтожении его нормандского гарнизона. Но приближение крупной армии короля Вильгельма Завоевателя заставило англосаксов отступить. На протяжении зимы 1069—1070 годов нормандские войска огнем и мечом прошлись по Йоркширу, стремясь ликвидировать любую возможность англосаксонского сопротивления, и весной 1070 года восстание было подавлено.
Вальтеоф покорился королю Вильгельму, принес ему клятву верности и получил назад свои владения в Средней Англии и титул графа Хантингтонского. Более того, вскоре Вальтеоф сильно возвысился при дворе. В 1072 году он получил в управление Нортумбрию, исконные владения своего отца, и в том же году женился на королевской племяннице Юдит Лансской. Завоеватель стремился всеми силами утвердиться на непокорном острове и, как многие средневековые государи, активно использовал для этого брачную дипломатию, поощряя браки между «старой» саксонской и «новой» нормандской знатью. В 1074 году супруга подарила графу наследницу, и к середине 1070-х годов Вальтеоф остался единственным англосаксонским магнатом, входившим в состав высшей королевской администрации нормандской Англии. Казалось бы, чего еще желать, живи да радуйся, но…
В начале 1075 года граф Хантингтон отправился в  Экснинг  на свадьбу Ральфа, графа Восточной Англии и Эммы Херефордской, сестры графа Роджера Херефорда. Вино на свадебном пиру лилось рекой, и после традиционных пожеланий молодым знатные гости быстро перешли, как сейчас бы сказали, к обсуждению текущей политической ситуации. А эта ситуация устраивала далеко не всех, хотя за столами, кроме Вальтеофа, находились, в основном, норманны. В застольных речах все чаще звучали обвинения короля Вильгельма в чересчур жестоком правлении, деспотическом и непорядочном отношении к баронам, и прочая, и прочая, и прочая…. В конце концов, разгорячившиеся Ральф и Роджер завели речь о низложении короля, тем более, что момент был удачный – Вильгельм в это время находился в Нормандии. Вальтеофу, если он присоединится к заговору, пообещали треть королевства. Не известно, сколько к тому времени успел выпить граф Хантингтонский, но доподлинно известно, что в итоге он присоединился к бунту, который вошел в историю под именем «мятеж трёх графов».
Его жена Юдит не поддержала своего супруга (возможно, она не столь усердно налегала на горячительное) и осталась верна своему венценосному дяде.
Едва начавшись, мятеж быстро потерпел поражение. Оказалось, что похвальба за пиршественным столом и реальные боевые действия имеют между собой мало общего. Силы зачинщиков мятежа были разбросаны по разным концам страны, и двинувшиеся на соединение отряды Роджера и Ральфа были остановлены королевскими войсками и разбиты поодиночке. Наиболее горьким похмелье оказалось для Вальтеофа. Его действия выглядели, мягко говоря, не героически – поняв, что восстание терпит поражение, он раскрыл планы заговорщиков  архиепископу Кентерберийскому Ланфранку, после чего кинулся в Нормандию вымаливать прощение у короля Вильгельма.
Правда, помогло это ему мало. Из троих зачинщиков мятежа больше всех повезло графу Ральфу и его жене (на свадьбе которых, собственно, все и началось) - им удалось скрыться в своих бретонских владениях. Граф Роджер был арестован, осуждён по нормандскому феодальному праву и приговорён к пожизненному заключению, конфискации владений и титулов. А происхождение Вальтеофа сыграло с ним злую шутку - к нему было применено англосаксонское право в отношении преступлений против короля, и  31 мая 1076 г. он был обезглавлен.
Как это часто бывает, суровость наказания и то, что Вальтеоф стал единственным англосаксонским эрлом, казнённым в результате нормандского завоевания, привели к тому, что спустя некоторое время Вальтеофа стали считать мучеником и по легенде на его могиле в Кроуленде происходили чудеса.
Наследницей казненного графа стала его крошка дочь Матильда, которой на момент смерти отца не исполнилось и трех лет. От самого наследства мало что осталось - титулы и владения Вальтеофа были конфискованы. Но не будем забывать, что малышка была не только дочерью одного из вождей бунтовщиков, но и внучатой племянницей короля. Позднее уже Вильгельм II признал за ней титул графини Хантингтонской, а когда девушке исполнилось шестнадцать, выдал ее замуж за своего приближённого Симона де Санлиса, графа Нортгемптона, который получил в приданое значительную часть бывших владений Вальтеофа в Средней и Восточной Англии.
Младший из трех рожденных Матильдой в этом браке детей, носивший имя своего мятежного деда, позже был канонизирован как Вальтеоф Святой, покровитель монастыря Мелроуз в Шотландии.
Однако более интересен второй брак графини Хантингтонской. В 1113 году, через четыре года после смерти первого супруга, Матильда вновь вышла замуж: её мужем стал шотландский принц Дэвид, младший брат короля Александра I. После кончины бездетного брата в 1124 году Дэвид был коронован королём Шотландии, и дочь графа-бунтаря стала шотландской королевой.
Её мужу в это время было чуть больше 40 лет. Дэвид был известен как человек высоких личных достоинств, справедливый, образованный, благочестивый и одарённый, обладающий несомненными организаторскими способностями. Эти черты снискали  Дэвиду уважение подданных и позволили провести множество важных реформ. Реформаторы редко бывают популярны, но Дэвида шотландцы чтили как святого, хотя формально он не был канонизирован.
Графиня Хантингтонская скончалась в 1130 году, и после ее смерти ситуация с наследством повторилась: в обход детей Матильды от первого брака, владения и титул графа Хантингтонского были сохранены за Дэвидом Шотландским, в союзе с которым нуждался английский король Генрих I.
В итоге титул графа Хантингтонского перешел к сыну Дэвида и Матильды Генриху. О нем было известно, что он являлся верным помощником своего отца, был «гордостью юношей, славой рыцарей, радостью стариков».
В общем, цвет рыцарства. Для такого завидного жениха требовалась подходящая невеста, и она была найдена - представительница одного из наиболее влиятельных нормандских родов Ада де Варенн, дочь Вильгельма де Варенна, 2-го графа Суррея, и Элизабет де Вермандуа.
В свое время отец Ады Вильгельм, отпрыск одной из самых знатных нормандских семей, не только владевший обширными земельными угодьями, но и обладавший большими амбициями, решил найти себе жену исключительно королевских кровей. После нескольких неудачных попыток была выбрана кандидатура, полностью удовлетворяющая самым взыскательным требованиям - Элизабет де Вермандуа, дочь Гуго Великого, графа Вермандуа.
Она могла похвалиться и подвигами отца, одного из вождей Первого крестового похода, и славнейшими предками - по отцовской линии Элизабет приходилась внучкой французскому королю Генриху I и Анне Русской, дочери Ярослава Мудрого; по материнской линии вела своё происхождение от Карла Великого. Браку мешал сущий пустяк – Элизабет уже была замужем. Да не абы за кем, а за  Робертом де Бомон, графом Лестер, графом Мёлана и сеньором Бомон-ле-Роже, виднейшим сановником и советником английского короля  Генриха I. Но для Вильгельма де Варенна это досадное недоразумение не являлось препятствием по трем причинам:
1. Он хотел взять эту женщину  себе в жены;
2. Разница в возрасте между Элизабет и Робертом де Бомон составляла свыше 35 лет (что даже по тем временам было много);
3. Руководящие роли в королевской администрации заставляли графа Роберта частенько оставлять свою молодую жену в одиночестве.
Вторая и третья причины весьма способствовали реализации первой. Любовная связь Элизабет и де Варенна началась около 1115 г. В конце концов, настойчивые слухи о неверности жены достигли ушей графа де Бомон, и он скончался «от унижения и печали» в июне 1118 г. Вильгельм поступил как честный человек и в том же году женился на Элизабет.
Ада была их пятым ребенком. В 1139 году она вышла замуж за Генриха, графа Хантингтонского, наследника шотландского престола. В этом браке появилось на свет шестеро детей, но в 1152 году Генрих неожиданно скончался. Его смерть подкосила здоровье 70-летнего короля Дэвида. Отец пережил сына всего на год, после чего шотландский престол унаследовал первенец Генриха и Ады — юный Малкольм IV .
Ада после смерти мужа удалилась в Хаддингтон и вела жизнь благочестивой вдовы, покровительницы церкви и монастырей.
А  графство Хантингтон вновь стало предметом политического торга, то и дело переходя от шотландских королей к английским королям и обратно, и в 1185 году титул графа Хантингтона получил младший брат Малкольма IV и Вильгельма I Льва,  третий сын Генриха и Ады, Дэвид.
Еще в 1173—1174 гг. Дэвид участвовал в войне  против Генриха II Плантагенета, попал вместе с братом-королём в плен и по Фалезскому мирному договору отправился к английскому двору в качестве заложника. Впрочем, такая жизнь вряд ли была ему в тягость – Дэвид считался одним из знатнейших и влиятельнейших людей королевства.
В 1190 году он женился на Матильде Честерской, дочери Гуго де Кевильока, графа Честера. Одним из их сыновей и являлся Роберт Хантингтон.
Итак, предками Роберта были мудрейшие государи и бунтари, прославленные воины и святые.  О самом же Роберте Хантингтоне известно очень мало. Фактом является лишь то, что после смерти Дэвида Хантингтонского в 1219 году наследником графа стал сын Джон, который скончался бездетным, и его титул и владения перешли в распоряжение английской короны.
По одной из версий, у графа Дэвида действительно был сын Роберт, скончавшийся в младенчестве, по другой – Роберт и был «истинным графом Хантингтонским», несправедливо лишенным законного наследства (что ж, Хантингтонам не привыкать). Нет никаких доказательств того, что Роберт Фиц-Ут, родившийся где-то около 1160 г. и умерший в 1247 г., является  Робертом Хантингтоном и Робин Гудом. Но вряд ли почитателям легендарного разбойника так уж нужны доказательства. Им вполне достаточно полустертой надписи на могильной плите: «Здесь, под этим небольшим камнем, лежит Роберт, истинный граф Хантингтонский. Не было лучника искуснее его. И люди звали его Робин Гуд. Таких изгнанников, как он и его люди, Англия никогда не увидит вновь».