Эт я наваляла для ЖЖ летом прошлого года. Когда душа кричала уж совсем благим матом...

Индиана Джонс – новая радость для стареющих подростков

Как все-таки некоторых мужчин красит возраст! 66-летний Харрисон Форд вполне способен разбудить в женщине геронтофилку. Он в отличной форме: шляпа на голове держится, песок не сыплется, знаменитая кривая улыбка на месте. И, ясен пень, у русских кагэбэшников против него не больше шансов, чем у немецких нацистов, китайской мафии или индийских фанатиков из предыдущих серий. Он не тонет ни в воде, ни в зыбучих песках, и даже ядерный взрыв переживает, своевременно юркнув в освинцованный холодильник, из которого тут же вылезает, дабы полюбоваться пышным черно-багровым "грибом". При этом, разумеется, ни ему, ни очаровательным сусликам, в изобилии шмыгающим под ногами, ничего не делается.
Да ладно суслики… Марио Пьюзо в своем "Четвертом Кеннеди" не постеснялся взорвать атомную бомбу аккурат в центре Нью-Йорка. Тем, кто был рядом, конечно, сильно не повезло, зато кто успел завернуть за угол, тому хоть бы хрю. И всему остальному городу тоже. Ну, расчистили завалы и поставили мемориальный обелиск… А что с американцев взять? В отличие от японцев, которые могли бы порассказать про долговременные последствия ядерного взрыва, они-то в августе 45-го находились с правильной стороны бомбового люка.
Фон для подвигов неувядающего археолога, как обычно, усердно создают враги – на сей раз это злобные коммунисты. Крупные планы и, как следствие, упоминание заслужили только предводители этих сил зла. Первый (-ая) – полковник Спалько. "Сталинская любимица", – говорит о ней агент ФБР. (И плевать, что на дворе 57-й год. Сталин жив!) Она же Кейт Бланшетт.
Кольца всевластья ей не досталось, и она с горя гоняется за другими артефактами. Облаченная в серую форму неведомого рода войск и перетянутая офицерским поясом, Галадриэль из КГБ щеголяет длиннющей рапирой на боку. На мой вкус, кривая буденовская сабля была бы уместнее, но старику Спилбергу виднее. Несколько запасных рапир полковник возит с собой любовно уложенными в ящичек из ценных пород дерева. И холодное оружие приобретает определенный смысл, если вдуматься, как бездарно ее компаньоны обращаются с огнестрельным. Джонс обезоруживает их пачками при всяком удобном случае. Собственно, уже в начале фильма он едва не оставляет без оружия сразу всех, потребовав порох для обнаружения магнитного поля, создаваемого искомым артефактом. Служаки охотно развинчивают свои лимонки и патроны, опорожняя их в подставленное кепи. Когда доктор Джонс командует: "Пассатижи!", ему немедленно их вручают (какой же русский солдат не носит с собой пассатижи?), но вот когда он требует компас, возникает заминка. Судя по тому, как недоуменно переглядываются солдатики, это научно-техническое достижение загнивающего капитализма в СССР еще неизвестно.
Второй злодей-полковник носит фамилию Кравченко... Любопытно, конечно, что ударная сила КГБ, предназначенная для заокеанских операций, похоже, специально набирается из одних украинцев. Но не факт, что американцу разницу между русским и украинцем сможет объяснить даже украинец. Так же как среднему русскому или украинцу вряд ли будет понятно, почему Ричардсон – английская фамилия, а Фергюсон – шотландская. Ну да не суть. Имени актера не знаю, но с виду он похож на отрицательного киборга из "Терминатора-2". На постаревшего, конечно, зато уши торчат под тем же углом. (Кстати, с детства интересуюсь: какой идиот станет штамповать терминаторов с оттопыренными ушами? Это же явно ухудшает их аэродинамические свойства!) Между ушей, как и положено, находятся холодные глаза убийцы, никогда не устающего от любимой работы. Они с Джонсом то и дело сходятся в поединке грубой силы, однако же боевая ничья сохраняется до тех пор, пока полковника не утаскивают в свое логово разъяренные термиты. Последними в здоровенной дыре (и зачем такая в термитнике?) неспешно исчезают его кирзачи – типа мощный драматический аккорд.
Наличествует в кине и – last but not least! – еще одна немеркнущая радость, ходячее обаяние без возраста, усатый до неузнаваемости, но неизменно мелкозлодействующий Рей Уинстон. Изменник родины и всего прочего, ухитряющийся по ходу дела не просто менять стороны как обоймы, но и продавать их друг другу; в общем, жулик, зато такой симпатяга, что даже неоднократно проданный Джонс на него сердиться не в состоянии, а публике и вовсе остается только болеть за него, пока это не отвлекает от основных сюжетных перипетий. Кстати, уверена, что из фантастико-исторического подземелья он еще выберется. Когда-нибудь и как-нибудь. И в карман его вечно пустующий при этом что-нибудь да завалится. Не зря столько лет за красными шпионил. С большого дуба в Шервуде. Почесывая корону…
Свободное от погони за вертким Индианой время коммунисты тратят на отплясывание гопака под балалайку: на фоне девственных лесов Амазонки это смотрится особенно жизнеутверждающе. Помимо балалайки, пассатижей и полковников они располагают всякой мощной техникой. Особо хочется отметить в высшей степени практичное транспортное средство – нечто вроде открытого танка-амфибии с рулевым колесом. Хотя как раз им бедолаги располагают очень недолго: чудо-транспорт мигом переходит в руки Джонса и компании, которые без малейших неудобств скатываются на нем по двум водопадам, и лишь на третьем покидают, машинально прихватив с собой баранку. Машина, впрочем, так и не тонет, что не может не породить в нашем зрителе чувства законной гордости отечественным машиностроением.
Кроме всего вышеперечисленного, фильм, в соответствии с традициями, насыщен всякой ползучей гадостью, вроде скорпионов и термитов, гонками на различных видах транспорта, начиная с мотоцикла и закачивая лианами, и древней механикой, которая, простояв три тысячи лет, отлично работает – разве что поскрипывает чуток для убедительности. В финале Джонс, как и подобает, всех побеждает и даже обретает семейное счастье со старинной подружкой и случайно обнаруженным взрослым сыном. А из рамки на его письменном столе на всю эту развеселую бредятину взирает Шон Коннери – покойный доктор Джонс-старший, и чудится в его лукавом прищуре что-то ленинское...